Аристотель «Метафизика» (выборочные места) 06
|
Итак, упомянутые философы, как мы утверждаем, до сих пор явно касались двух причин из тех, что мы различили в сочинении о природе – материю и то, откуда движение, к тому же нечетко и без какой-либо уверенности, так, как поступают в сражении необученные: ведь и они, поворачиваясь во все стороны, наносят иногда хорошие удары, но не со знанием дела; и точно так же кажется, что и эти философы не знают, что они говорят, ибо совершенно очевидно, что они почти совсем не прибегают к своим началам, разве что в малой степени. Анаксагор рассматривает ум как орудие миросозидания, и когда у него возникает затруднение, по какой причине нечто существует по необходимости, он ссылается на ум, в остальных же случаях он объявляет причиной происходящего всё что угодно, только не ум. А Эмпедокл прибегает к причинам больше, чем Анаксагор, но и то недостаточно, и при этом не получается у него согласованности. Действительно, часто у него дружба разделяет, а вражда соединяет. Ведь когда мировое целое через вражду распадается на элементы, огонь соединяется в одно, и так же каждый из остальных элементов. Когда же элементы снова через дружбу соединяются в одно, частицы каждого элемента с необходимостью опять распадаются.
|
Итак, мы утверждаем, что все прежние философы в явной и осознанной форме касались только двух причин из тех четырех, которые мы знаем – они касались только материи и только того, откуда у материи движение; но делали они это так нечетко и так неуверенно, что напоминали плохо обученного воина в сражении: как эти воины кидаются в разные стороны, иногда нанося хорошие удары не от мастерства, а сами не зная отчего, так и эти философы не знают, что говорят, потому что сами почти совсем не прибегают к своим же началам в своих же рассуждениях, за исключением очень редких случаев. Так, Анаксагор считает Ум орудием разумного упорядочения мира и вопрос, почему то или иное существует в мире не случайным образом, а в рамках какой-то необходимости, решает, ссылаясь именно на Ум, но, если дело касается иных случаев, то у него причиной происходящего становится уже всё, что угодно, но только не Ум. Эмпедокл же прибегает к причинам движения и организации мира чаще, чем Анаксагор, но и то недостаточно для того, чтобы это было у него системным, и, к тому же, когда он это делает, он не достигает согласованности в своих умозаключениях, так как на самом деле у него Дружба часто разъединяет, а Вражда соединяет. Ведь огонь, например, когда «в мире побеждает Дружба», находится у Эмпедокла в «едином мировом целом» распавшимся до полной бескачественности, а когда «в мире побеждает Вражда» и вновь разделяет всё мировое целое на отдельные элементы, то огонь собирается в одно естество и восстанавливает свои качества – так Вражда у Эмпедокла, вдруг, соединяет, вопреки своей природе, которая должна только разъединять, и для нас здесь факт соединения элемента важнее разъединения единого мирового целого, ибо мы исследуем причины и начала, и судьба элемента под действием Вражды для нас более показательна, так как все последствия мирового целого зависят именно от того, как поведут себя его первоэлементы. И так же, когда Дружба снова собирает все элементы в единое мировое целое, каждый элемент снова должен будет распасться и потерять своё качество – здесь, вопреки заявленной природе Дружбы, она у Эмпедокла, вдруг, опять не соединяет, а разъединяет.
|
|
Итак, Эмпедокл, как мы говорим, провозгласил такие начала и в таком количестве. А Левкипп и его последователь Демокрит признают элементами полноту и пустоту, называя одно сущим, другое не-сущим, а именно: полное и плотное – сущим, а пустое и (разреженное) – не-сущим (поэтому они и говорят, что сущее существует нисколько не больше, чем не-сущее, потому что и тело существует нисколько не больше, чем пустота), а материальной причиной существующего они называют и то и другое. И так же как те, кто признает основную сущность единой, а все остальное выводит из ее свойств, принимая разреженное и плотное за основания (archai) свойств [вещей], так и Левкипп и Демокрит утверждают, что отличия [атомов] суть причины всего остального. А этих отличий они указывают три: очертания, порядок и положение. Ибо сущее, говорят они, различается лишь «строем», «соприкосновением» и «поворотом»; из них «строй» – это очертания, «соприкосновение» – порядок, «поворот» – положение; а именно: А отличается от N очертаниями, AN от NA – порядком, ? от N – положением. А вопрос о движении, откуда или каким образом оно у существующего, и они подобно остальным легкомысленно обошли.
|
Итак, Эмпедокл провозгласил причиной движения материи два начала – Вражду и Дружбу (одна всё отталкивает друг от друга, а другая заставляет притягиваться), а в начала самой материи определил четыре простых элемента – огонь, землю, воду и воздух. Левкипп же и его последователь Демокрит, говоря об элементах материи, признали в качестве таковых только два – полноту и пустоту, называя полноту «сущим», а пустоту «не-сущим», а если подробнее, то буквально так: один составной элемент материи – «полное и плотное» (атом) – признается у них сущим, а второй элемент – «пустое и разреженное» (пустота) – соответственно, не–сущим. Они думали, что возвели здесь в ранг элемента нечто новое (пустоту), но на самом деле это буквально приводит к тому, что, если тело существует у них нисколько не больше, чем пустота вокруг него, то и, собственно говоря, всё сущее тоже существует нисколько не больше, чем не-сущее. Поэтому, говоря о материальной причине, они спокойно называют материальными причинами и сущее и не-сущее – а почему бы и нет, если по степени осуществленности они равны! Однако, помимо этого странного факта, можно отметить еще и то, что, хотя Левкипп и Демокрит декларируют два основания свойств вещей, но на самом деле основаниями вещей они считают только одно из них (только атом), т.е. фактически они относятся к той категории философов, которые банально признают основной сущностью мира что-то одно и выводят все свойства мира именно из свойств этой одной сущности. Ведь именно по этому принципу поступают Левкипп и Демокрит, когда причины всего остального в мире выводят только из атомов, а именно только из отличия атомов между собой. Таких отличий они называют три: очертания, порядок и положение. Ибо всё сущее, говорят они, различается между собой лишь «строем», «соприкосновением» и «поворотом» атомов; из них «строй» – это очертания атома; «соприкосновение» – это то, чем определяется порядок соединения атомов между собой; а «поворот» – то, чем определяется положение одного и того же атома. Например: атом А отличается от атома N очевидно, что очертаниями; пара же атомов AN отличается от пары тех же атомов NA уже порядком расположения относительно друг друга, то есть тем, как они соприкоснулись; атом же Z отличается от атома N положением, то есть поворотом в пространстве, и, если, например, повернуть N вокруг своей оси по часовой стрелке, то есть, попросту говоря, положить N на правый бок, то N после этого примет вид Z. А в вопросе определения начала движения Левкипп с Демокритом проявили обычное для остальных легкомыслие – просто обошли этот вопрос стороной, не став разбираться, откуда у материи есть движение и каким образом оно там вообще появляется.
|
|
