Аристотель «Метафизика» (выборочные места) 16
|
Равным образом эйдосы не имеют никакого отношения к тому, что, как мы видим, есть значимая для знаний причина, ради которой творит всякий ум и всякая природа и которую мы признаем одним из начал; математика стала для нынешних [мудрецов] философией, хотя они говорят, что математикой нужно заниматься ради другого.
|
Точно так же все эти идеи платоников не имеют никакого отношения к тому, что мы назвали особо значимой для знания причиной происходящего, а именно – целью, ради которой творит всякий ум и всякая природа, и которую (причину) мы признаем одним из основных начал бытия – Благо; но нынешним мудрецам философию заменила математика, хотя они и сами признают, что математикой следовало бы заниматься совсем ради другого – ведь в математические операции не введешь понятие Блага.
|
|
Также и то, что кажется легким делом, – доказать, что все едино, этим способом не удастся, ибо через отвлечение (cklhesis) получается не то, что все едино, а то, что есть некоторое само-по-себе-единое, если даже принять все [предпосылки]. Да и этого самого-по-себе-сдиного не получится, если не согласиться, что общее есть род; а это в некоторых случаях невозможно.
|
И даже такое легкое, на первый взгляд, дело, как доказать с привлечением идей, что всё едино, – не удается, ибо, если попытаться уйти от отдельных конкретных идей в смысловой отрыв над ними, создавая понятие об их единстве, то получится, что это единство будет выражаться некоей самостоятельной единичной идеей о том, что «всё едино», т.е. всё, если и будет едино, то только в силу вот этой произвольной декларации некоей общей идеи, которая сама не едина ни с чем, ибо находится отдельно от всего! Но и эту идею-декларацию о том, что «всё едино», не получится выдвинуть корректно, если, опять же, декларативно не исходить из того, что нечто общее – это всегда какой-то род, допускающий единство всех своих вещей; в некоторых случаях о чем-то общем можно говорить лишь условно, лишь внешним, искусственно натянутым образом, но невозможно говорить как о роде, который внутри себя един.
|
|
Вообще если искать элементы существующего, не различая множества значений сущего, то найти эти элементы нельзя, особенно когда вопрос ставится таким образом: из каких элементов состоит сущее? В самом деле, из каких элементов состоит действие или претерпевание, или прямое, этого, конечно, указать нельзя, а если возможно указать элементы, то лишь для сущностей. А потому неверно искать элементы всего существующего или думать, что имеют их.
|
И вообще, если помнить, что общее совсем не обязательно представляет из себя внутренне единый род, то надо понимать, что нельзя понимать элементы существующего, как элементы одного рода, не различая множества совершенно различных значений существующего, особенно когда вопрос ставится следующим примитивным образом – из каких элементов состоит сущее? – как будто этот вопрос ставится об одном роде всего существующего. В самом деле, попробуйте определить, из каких элементов состоят такие, противоположно существующие явления, как «совершение действия» и «претерпевание действия», или, скажем, из каких элементов состоит такое свойство, как «прямое»? Этого, конечно же, указать нельзя, а если и возможно указать какие-то элементы, то лишь для материальных сущностей. А поэтому неверно было бы искать элементы всего существующего, как элементы одного общего рода, или даже думать, что у «всего существующего» подобные однородные элементы вообще могли бы быть.
|
|
