Главная
 |
 |
|||
 |
|
|||
      |
||||
«Прение Господне с диаволом. (В великий пяток, о посте и о прении Господни со диаволом)» 03
«а женщина та была язычница, родом сирофиникиянка; и просила Его, чтобы изгнал беса из ее дочери.
Но Иисус сказал ей: дай прежде насытиться детям, ибо нехорошо взять хлеб у детей и бросить псам.
Она же сказала Ему в ответ: так, Господи; но и псы под столом едят крохи у детей.
И сказал ей: за это слово, пойди; бес вышел из твоей дочери.
И, придя в свой дом, она нашла, что бес вышел и дочь лежит на постели.»
Здесь Христос не бросает надменно – «я только для иудеев», а, наоборот, просит женщину глаза в глаза – «дай прежде» сделать для своих, подожди, а потом и до вас очередь дойдет.
А это так и было, потому что, как мы уже упоминали выше об этой особенности Пришествия – только евреи могли в то время увидеть в Нем Вестника Будущего Спасения, а не очередного странствующего целителя.
Просто так кататься в кибитке и заниматься лекарской благотворительностью, можно было бы бесконечно, но для основной Миссии – для Миссии Новой Веры – это ничего не дало бы. Ибо только в евреях жило понятие о Мессии, о Спасителе, и надо было хоть в ком-то из них развернуть это понятие до правильного Смысла. Хоть в ком-то, пока оставалось время. А времени уже было мало.
И, занимайся Христос другими народами, Он для них остался бы всего лишь странствующим целителем с сеансами ясновидения.
С Его возможностями можно было превратить жизнь в триумфальное шествие кудесника, который по записи и за хороший процент «смех и радость он приносит людям», и, кто бы Его в чем обвинил, если бы Он при этом лечил калек и больных? И, кто бы Его гнал?!
Однако, любому понятно, что для Главной Миссии в этом случае уже не было бы ни времени, ни места, а, главное – стиля, потому что этот бродячий цирк закончился бы классическим забвением изначального замысла, когда народ отовсюду сбегался бы только для «со Пскова я, странница, пришла собачку говорящую посмотреть» …
Поэтому Он всегда так неохотно ввязывался во всё это целительство, и поэтому в Его первом ответе женщине чувствуется досадливое нежелание.
Хотя, казалось бы, что Ему стоило в этом случае излечить девушку? Но Он делает это не сразу, а, лишь уступая нажиму посетительницы.
Он делает это не сразу, потому что эти исцеления были самой опасной помехой для Его Миссии. Опаснее, чем угрозы местных властей и священников синагог. Эти исцеления размыли бы саму суть Пришествия. И поэтому, когда Он даже исцелял кого-то, то потом просил – не ходи, не трезвонь, держи язык за зубами.
И всё, что произошло между Ним и этой женщиной, означает: да, Я пока что не для вас, но, подождите – сначала Я сделаю главное, а потом Я стану и для Вас тоже через вашу Веру.
Но если Вера ваша уже сегодня так сильна, то это вынуждает Меня отклониться от главной работы, и, так и быть, помочь.
Оба факта (у Матфея и у Марка-Петра) несут только этот смысл. Но посмотрите, как разнятся стили этих фактов…
Поэтому, если даже при наличии непосредственных свидетелей одно и то же происшествие пересказано ими в таких разных сюжетах, то, как мне верить тому, что декларируется вообще без присутствия свидетелей?
Каждый раз в таких случаях мне придется избирать отдельный подход – верить всему, верить частично или не верить совсем. То есть – проводить анализ.
Например, подробностям последнего разговора с Пилатом я могу доверять полностью, потому что Пилат, ясное дело, даже по дворцовым порядкам не смог бы остаться с Ним наедине – обязательно должен был присутствовать человек, который всё записывает. Кроме того, учитывая, в чём грозились обвинить Пилата иудеи, опытный царедворец ни на секунду не остался бы с Христом наедине, чтобы всегда иметь свидетеля, готового под пытками подтвердить, что речь не шла о сепаратных переговорах.
|
||||
 |
||||
Главная |
При использовании материалов |
|||
