Главная
 |
 |
|||
 |
|
|||
      |
||||
«Письмо Клавдии Прокулы к Фульвии»
Это одно из самых лучших художественных произведений, которые я когда-либо встречал на евангельскую тему. Написано сильным и точным языком, в котором ёмко содержится большое и предельно искреннее чувство. Очень талантливая вещь.
Клавдия Прокула – это супруга Понтия Пилата, которая пишет письмо на родину своей подруге детства Фульвии и рассказывает о своей жизни с мужем.
Основной темой письма постепенно становятся события в Иерусалиме, когда был распят Христос.
Удивительно точный стиль и жизненная сила речи, которой владеет древний автор, затмевает многое из того, что существует даже сегодня в романической литературе.
Вот отрывок:
«Но с некоторого времени Семида оказалась нездорова. Как-то утром мне сказали, что она скончалась в объятиях матери, причем без предсмертного томления.
Сраженная скорбью, обняв своего сына, я поспешила к ним, чтобы поплакать с несчастною Саломиею.
Дойдя до искомой улицы, мои люди с трудом могли проложить дорогу моим носилкам, ибо флейтщики, певчие и толпы народа теснились вокруг дома.
Остановясь на подходе, я заметила, что толпы расступились пред группой идущих, и расступились с почтительным любопытством.
Во-первых, в этой группе я увидела отца Семиды. Но вместо скорби, которую я ожидала прочесть на почтенном лице его, оно выражало глубокое убеждение и странную надежду, для меня непонятные.
Подле него шли три человека простой и грубой наружности, бедно одетые, за ними, завернувшись в мантию, шел некий Муж во цвете лет.
Я подняла глаза. И вдруг опустила их, как бы пред ярким сиянием солнца. Мне казалось, что чело Его озарено, что венцеобразные лучи окружают Его локоны, ниспадавшие по плечам, как у жителей Назарета.
Невозможно выразить тебе, что я почувствовала при взгляде на Него. Это было вместе могущественное влечение, ибо неизъяснимая сладость разливалась во всех чертах Его, и тайный ужас, потому что глаза Его издавали блеск, который как бы обращал меня в прах.
Я последовала за Ним, сама не зная, куда иду.
Дверь отворилась, и я увидела Семиду; она лежала на одре, окруженная светильниками и овеянная ароматами. Она была еще прекрасна небесным спокойствием, но чело было бледнее лилий, рассыпанных у ног ее.
И синеватый перст смерти оставил след на ее впалых ланитах и поблекших устах. Саломия сидела подле неё безмолвная, почти лишенная чувств. Она, казалось, даже не видела нас.
Иаир, отец девицы, бросился к ногам Незнакомца, остановившегося у постели, и, указывая Ему красноречивым жестом на усопшую, воскликнул: «Господи! дочь моя в руках смерти, но если Ты пожелаешь, она оживет!»
Я затрепетала при сих словах, как бы сердце приковалось к каждому движению Незнакомца.
Он взял руку Семиды, устремил на неё Свои могучие взоры и произнес: «Встань, дитя Мое».
Фульвия, она повиновалась!
Семида приподнялась на своем ложе, поддерживаемая невидимою рукою, глаза её открылись, нежный цвет жизни расцвел на её ланитах.
Она протянула руки и воскликнула: «Матушка!»
Этот крик разбудил Саломию. Мать и дочь судорожно прижались друг к другу».
Если бы в своё время автор этого текста открыл миру своё имя, то он вошел бы в число литературных классиков, а его мини-роман стал бы популярен на века.
Но в непонятной попытке создать историческое псевдосвидетельство, он лишь загнал своё творение в апокрифы.
Сам и виноват.
|
||||
 |
||||
Главная |
При использовании материалов |
|||
