Главная
 |
 |
|||
 |
|
|||
      |
||||
«Евангелие от Никодима» 01
Даже трудно как-то охарактеризовать это величественное сооружение кустарного ума с точки зрения сюжета.
Он, этот сюжет, поначалу, минимально прост – иудейские священники хотят убить Иисуса Христа за то, что Тот лечит людей в субботу. Такая затравка. Вполне историческая.
Но, поскольку прав убивать людей по римским законам у них не было, а прирезать за углом Эту Фигуру без шума не получилось бы, они пришли просить Пилата убить Христа вместо них.
«И всё?!» – сказал Пилат, когда ему объявили суть просьбы – «Убить за то, что Он лечит людей в субботу?!».
«А что – мало?!» - поразились иудейские просители.
«Убить за то, что Он творит добрые дела не в тот день?!» – опять не понял Пилат.
И тогда иудейские просители, осознав, что этому дикому римлянину не втолковать даже элементарных человеческих понятий, сменили челобитный жанр на более рабочий – на политический шантаж.
Они припугнули Пилата, что если тот не убьет Иисуса, то они куда следует донесут, что Христос – сепаратист и враг римского Императора. А Пилат, если тут же не убил Иисуса на месте – тоже в сговоре или попустительствует.
Пилат испугался и казнил Христа, написав для подстраховки обвинительное заключение – «по родословной этот человек царь, и чтобы у него не было искушения на сепаратное престолонаследие, подлежит смерти».
В общем, не считая сказочных деталей очень почтительного допроса Христа и фантастически неодолимой защитной речи Никодима, всё это в самых общих чертах соотносится с основным сюжетом канонических Евангелий.
Если бы только на этом всё и закончилось.
Но автор так разохотился, что развернул сюжет черт знает куда, последовательно включая в него совершенно разные жанры – от детектива со следствием, до мистерий с богами, да еще и прямо в их родной среде обитания.
Гомер попутал… Не иначе.
Возможно, что всё это было бы интересно с литературной точки зрения, но вот именно литературная сторона угнетает более всего. Потому что автор пишет в неразрывном сочетании утомительной подробности и надрывного пафоса буквально для каждого бытового эпизода пьесы.
Это и в самом деле похоже на пьесу из студенческого капустника или на сценарий деревенского праздника, написанный единственным грамотным писарем на три округи, где сюжет использован в основном для того, чтобы все навек охренели от того, что такое писарь знает.
А знает много. И всех, кого знает из истории иудейской религии, писарь вводит действующими лицами в свой эпос.
Главная беда пьесы состоит в том, что все её персонажи, исключая несчастных Харина и Лентия, которым, слава Богу, Иисус запретил открывать рот в обмен на Воскрешение, могут разговаривать. Если бы все действующие лица молчали, как Харин и Лентий, то пьесе цены бы не было.
Хотя, Харин и Лентий тоже без дела не остались, ибо по композиции всю эту историю они написали своими руками, компенсируя немоту. А все остальные персонажи говорят совершенно свободно и делают это со всей жестокостью.
Их выспренные речи нескончаемы и временами превышают длительность простого физического действия, которое должны сопровождать.
«Увидел это Пилат, и объял его страх, и стал он вставать с седалища своего. И тут издалека прислала ему весть жена его: «Ничем пред тобой невиновен тот праведный муж, ибо я много за Него претерпела в эту ночь»
Иудеи же, отвечая, сказали Пилату: «Видишь, не говорили разве тебе, что Он соблазнитель? Смотри - в этот сон жену твою вверг».
Пилат же, призвав Иисуса, сказал: «Имеют власть, поэтому и говорят; каждый, кто у власти, и злое, и доброе говорит устами своими - сами же это видят».
|
||||
 |
||||
Главная |
При использовании материалов |
|||
