АПОКРИФИЧЕСКИЕ ЕВАНГЕЛИЯ
«Евангелие от евионитов» 07
От кого мог услышать свою версию Матфей, если мы должны взвесить преимущества его рассказа относительно содержания Марка и Луки? Естественно, что, скорее всего, от кого-то из нового круга знакомств после того, как был призван.
И далее интересно – буквально на следующий день после своего призвания, Матфей познакомился не с кем-нибудь, а с учениками Иоанна Крестителя!
Из Евангелия Иоанна мы выше узнали, что эти ученики получили « свидетельство» о приходе Мессии сразу же на второй день после Крещения, когда Креститель им буквально пальцем на Христа указал.
То есть – Креститель еще денёк хорошо подумал, а потом уже с окончательной уверенностью сказал: да, это именно Он – Христос.
И вот уже позже, уже в разгар земного Служения Христа, как пишет сам Матфей, они, эти ученики Крестителя, пришли к Спасителю, чтобы выяснить некоторые тонкости партийных разногласий:
«Тогда приходят к Нему ученики Иоанновы и говорят: почему мы и фарисеи постимся много, а Твои ученики не постятся?» (Евангелие от Матфея)
Очень важно, что об этом визите пишет сам Матфей. То есть ему это – запомнилось.
И это понятно – он только-только вошел в новую жизнь, и любая новая информация воспринималась им остро. Потом он этих споров наслушается еще много. Но здесь – первый опыт новой жизни его ученичества. Поэтому и впечатлился.
Итак – Матфей ни на кого прямо не ссылается, но из истории его жизни предельно понятно, что он услышал подробности Крещения или от учеников Христа, или от учеников Крестителя. То есть – непосредственно от очень близких источников.
Марк и Лука тоже ни на кого не ссылаются. Но – от кого Лука с Марком могли услышать? Непонятно. Мало того, что они сами там не были, так они еще и много позже писали свои Евангелия. Скорее всего они вообще получили эту историю (о Крещении) уже в качестве готового и шаблонного приема-предисловия, обязательного к любому повествованию о Христе.
Поэтому естественно, что рассказ Матфея гораздо весомее двух рассказов Марка и Луки, вместе взятых.
А, что касается четвертого нашего свидетеля, евангелиста Иоанна, то он ссылается непосредственно на Крестителя, как на самого прямого участника События.
Ведь в его Евангелии указывается, что Креститель « свидетельствовал». То есть история Крещения в Евангелии излагается «по свидетельству самого Крестителя», иначе говоря – «со слов Крестителя».
И повторно отметим – это единственное Евангелие, где история Крещения рассказывается самим Крестителем от первого лица. Как Креститель рассказал её когда-то, так всё и перешло в Евангелие.
Но, если история о самом Крещении повествуется от лица самого Крестителя (от его «я»), то события следующего дня, когда он указывает на Мессию ученикам, излагаются уже не Крестителем, а одним из этих учеников (а кем же еще, если в рассказе всего три персонажа – два ученика и Креститель, а рассказчик называет Крестителя «он»?).
Таким образом, обобщив информацию, мы видим, что Иоанн Креститель, как ему пророчески было сообщено, увидел на Иисусе тайный пророческий знак пребывания Духа Святого (безо всякого живого голубя, и безо всякого Гласа с небес), и тогда Иоанн внутри себя засвидетельствовал – да, это Он!
А на другой день, осмыслив всё окончательно, Иоанн Креститель указывает в сторону идущего Христа своим ученикам – Вон Он! Тот! Вчерашний! Мессия!
И два этих ученика тут же бросаются вдогонку за Христом.
Один из этих учеников для истории остался неизвестным, а второй – это тот самый Андрей Первозванный, который стал первым учеником Христа!
То есть, понятно, что Иоанн Евангелист приводит эту историю не понаслышке, а от главных свидетелей. Ибо рассказ Крестителя в Евангелии Иоанна перетекает в рассказ Андрея Первозванного и эти два повествования составляют в Евангелии единый эпизод с Крещением. Этот эпизод составлен по показаниям непосредственных участников.
|
